Вступление

К подготовке этого интервью меня подтолкнули несколько обсуждений с другими участниками сообщества «Проклятых Земель» касательно Алексея. Так получилось, что мы мало о нем знаем, хотя он и оставил свой след не только в играх «Нивала», но и в литературе, написав несколько книг. Но куда известнее он был в толкиенистском движении благодаря своим произведениям «Звирьмариллион», «Орк-опера», газетам «Фэн Гиль Дон» и «Твердая копия», участию в ролевках.

Я долго искал контакты тех, кто знал Алексея и может о нем что-то рассказать: отправил пачку электронных писем, просил познакомить с кем-то, и большинство первых контактов говорили, что знали его не очень хорошо, но охотно направляли на дальнейшие поиски, за что им огромное спасибо! Через 4-5 знакомств я наконец напал на след и познакомился с теми, кто мог рассказать гораздо больше и подробнее.

В итоге набрались несколько интервью, которые, надеюсь, прольют чуть больше света на личность человека, создавшего сюжеты «Аллодов 2» и «Проклятых Земель».

Заранее выражаю большую благодарность всем, кто согласился поучаствовать в этом мероприятии, кто делился воспоминаниями и направлял поиски.

Сергей Орловский

Бессменный глава компании «Нивал», один из самых известных преставителей российской игровой индустрии.

Сергей: Алексей был ключевым сценаристом Нивал во время работы над играми «Аллоды II: Повелитель душ», «Проклятые Земли» и «Демиурги». Его отличал яркий, живой слог с тонким юмором и умением создавать запоминающихся персонажей. Реплики героев, написанные им, нередко становились крылатыми выражениями среди игроков.

Именно благодаря Алексею в наших играх сформировалась особая атмосфера — ироничная, насыщенная деталями и при этом драматичная. Его вклад во многом определил дух и обаяние ранних российских RPG, сделав их уникальными и по-настоящему культовыми.

Виктор Сурков

Начинал в «Нивале» художником во время разработки «Аллодов». Сейчас работает арт-директором в студии Owlcat Games.

MorgenS: Добрый день! Можете вспомнить что-то интересное об Алексее Свиридове?

Виктор: Что я помню об Алексее Свиридове. С Алексеем я познакомился, когда мне было восемнадцать. В тот момент он казался мне почти мифическим персонажем — диким, свободным, темпераментным. Казалось, он живёт на полной скорости, ни перед кем не склоняясь и не подстраиваясь. Я смотрел на него с восхищением, хотел быть похожим — таким же смелым, настоящим, ярким.

MorgenS: Вы общались с ним о чем-то помимо работы?

Виктор: Мы общались только на работе. Вне её наши пути не пересекались, и всё же этого было достаточно, чтобы он оставил во мне след. Именно он познакомил меня с миром полевых ролевых игр — отдал старые видеозаписи с прошедших мероприятий. На этих записях было много странного, живого, откровенного… Это производило сильное впечатление. Тогда я впервые столкнулся с миром, в котором границы были размыты, а свобода — почти безграничной.

MorgenS: А каким он был по натуре? Чем горел?

Виктор: Алексей был человеком вспыльчивым и открытым. Не стеснялся обсуждать самые личные вещи прямо в офисе. Это шокировало, но одновременно притягивало — он был настоящим, без фальши. Он был бардом. Тогда это казалось мне чем-то странным и даже немного нелепым, но женщины, кажется, находили в этом что-то притягательное. Сейчас я понимаю — в этом была его сила: он был самим собой, каким бы странным это ни казалось со стороны. У него было три выходных в неделю — «для того, чтобы писать книги», как он говорил. Не знаю, успел ли он закончить хоть одну, но знаю точно: он умер, продолжая работать. Алексей был человеком, которого сложно забыть. Неидеальным. Ярким. Живым. Таким, какими мы все втайне мечтаем быть, но редко на это решаемся.

MorgenS: Большое спасибо за яркий отзыв!

Алексей Егоров, «Вальрасиан»

В 2000 году был аспирантом, толкиенистом-теоретиком и немного ролевиком. Сейчас — сотрудник бэк-офиса одного из российских банков.

MorgenS: Добрый день! Мне было бы очень интересно пообщаться об Алексее Свиридове. Можете что-то о нем рассказать?

Вальрасиан: Добрый день! Больше 20 лет назад мне действительно доводилось знать Алексея Свиридова, но знакомство это, увы, было сугубо сетевым (нет, вживую пару раз видел на играх и конвентах, но именно что видел — пообщаться не довелось). Увы, я пришел в фэндом всего за несколько лет до смерти Свиридова и был тогда слишком молод, чтобы успеть всерьез пообщаться с зубром фэндома.

MorgenS: А как получилось, что Ваш ник попал в игру?

Вальрасиан: Свиридов на каком-то из толкиенистских сетевых форумов кинул клич «Кто хочет попасть в игру, над которой работает Нивал?». Я предложил свой ник и года полтора спустя, проходя «Проклятые Земли», обнаружил своего заэкранного тезку.

В игре вообще довольно много узнаваемых имен из фэндома того периода. В сети тогда были активны израильский поэт и исполнитель песен на свои стихи Хатуль, деятель ролевого движения Бабур-джан, питерская деятельница "темного" движения Диэр — и все они попали в мир «Проклятых земель».

Кстати, незадолго до выхода «Проклятых земель» в толкиен-фэндоме прошумела крупная (по меркам тогдашнего, довольно компактного сетевого сегмента фэндома) мистификация — Эстера из Томска.

MorgenS: Да-да, хорошо известное имя! С Полиной (Эстерой), как я понимаю, Вы были хорошо знакомы?

Вальрасиан: На Эстере я женат последние двадцать лет, поэтому таки да хорошо знаком… ;)

К письму приложены 4 фотографии как раз из тех времен, когда создавались «Проклятые земли». Первые три — фотографии с игры «Хоббитские игрища — 1999», на которой я познакомился с Полиной и впервые вживую увидел Свиридова (соответственно, 1 — Свиридов, он был одним из видеооператоров, участвовавших в создании фильма «Краткий курс Истории ХИ-1999», но чтобы не разрушать настроение игры, странствовал по полигону в прикиде харадского летописца; 2 — Полина; 3 — я). Совместной с Полиной фотографии с той игры не сохранилось, поэтому прилагаю также фотографию с «ХИ-2000» (сюрреалистический сюжет из последних часов игры, когда игра то ли закончилась, то ли еще нет, и пользуясь хаосом завершения игры команда гондорского кабака захватила Минас Моргул, подкупив последних стражей крепости тремя банками тушенки. ;) На флангах команды — мы с Полиной).

MorgenS: Спасибо большое! Кажется, пришло время расспросить Полину про те времена!

Полина Федорова, Эстера

В 1999–2000 годах – студентка Томского университета, толкинистка и ролевик. На данный момент живет в Москве, копирайтер-фрилансер, экоактивистка и волонтер культурного наследия.

MorgenS: Добрый день! Вы же знаете про Эстеру из игры «Проклятые Земли»?

Эстера: Здравствуйте! Про Эстеру-знахарку слышала, конечно! Это я.

MorgenS: Можете рассказать пару слов об Алексее Свиридове?

Эстера: Имя Алексея Свиридова мне было знакомо с 1994 года, когда вышла его юмористическая книга «Звирьмариллион», знакомые толкинисты сказали, что автора зовут Алексей Свиридов. В 1998 году у меня появился интернет, я стала общаться на форуме «Арды-на-Куличках», которая на тот момент была главным в Рунете толкинистским сайтом. Среди присутствующих встретила Того Самого Алексея Свиридова!

MorgenS: Ваш муж Вальрасиан (как интригующе это звучит для фаната игры) упоминал некую любопытную историю про Эстеру и Айри!

Эстера: С какого-то момента я стала писать на форуме под двумя никами — Эстера и Айриэль, сокращенно Айри. Если под ником Эстеры я не скрывала свое реальное имя и биографию, то про Айри вообще никто ничего не знал, она произносила странные речи, писала странные стихи и вообще была очень странная. Это была пародия на частый в те годы типаж толкиниста: странная девушка, которая считала, что Средиземье — это реальный мир, а сама она там жила в прошлой жизни, писала про это стихи, вспоминала прошлые жизни всех присутствовавших. В какой-то из прошлых жизней сразу несколько форумчан были темными культистами и принесли ее в жертву Тьме, кто-то даже картинку нарисовал по мотивам: форум «Арды-на-Куличках» приносит в жертву Айриэль. А в целом реакция на нее была разная: кто-то воспринял с юмором, кого-то откровенно бесило. Алексей, по-моему, был как раз из тех, кого позабавило. В итоге, когда авторство Айри раскрыли, кто-то сильно на меня напрягся, а Алексея это вдохновило на образ вредной знахарки и ее внучки.

MorgenS: Шикарная история! А лично Вы с Алексеем не общались?

Эстера: Лично с Алексеем мы виделись один раз, после «Хоббитских игрищ 99». Он снимал игру на видео и попросил рассказать на камеру впечатления. Сами впечатления уже не помню.

А вот лет 5 назад история получила продолжение. Примерно в 2020 году мне внезапно написал человек, с которым у нас были общие френды, с вопросом: не та ли самая я Эстера! Оказывается он в детстве играл в «Аллоды», а я вот прослезилась: думаю, вот, уже дяденька тоже не юный, а в «Аллоды» играл в детстве, я ж тогда насколько старая перечница!

MorgenS: Если так подумать, то с тех пор действительно прошло много времени. Спасибо за интересную историю!

Наталья Васильева, «Элхэ Ниэннах»

Работает в 4game (а до этого в SoftClub и Game Insight), пишет. Увлечения: цветы, поссумы, четыре кота. ЖЖ: https://alivia-sureka.livejournal.com/

MorgenS: Добрый день! У меня есть несколько вопросов об Алексее Свиридове. Как вы познакомились?

Элхэ Ниэннах: Как познакомились, не помню — скорее всего, во времена возникновения будущего «Эгладора» (тогда это было клубом «9+1» в КЛФ МГУ); во всяком случае, работу в Бауманке в книжном киоске именно он мне устроил. Пожалуй, знала его не очень хорошо. Я его толком заинтересовала после «чтений» на квартире у Севочки Мартыненко — Паша Воронцов читал свою «Мелькорквенту», а я — какие-то фрагменты из будущей ЧКА. Кончилось дело тем, что Лёша мне и устроил злосчастное первое издание в издательстве «Аскет»; это отдельная сага, вам вряд ли буде интересно. Что из этого выросло в итоге, он не увидел, и это очень жаль.

MorgenS: Алексей был автором нескольких книг, читали что-то?

Элхэ Ниэннах: Книги читала, статьи тоже. Вот даже пара его работ сохранилась.

Это, собственно, ещё тот вариант «Человека с железного острова», где толкиновская специфика присутствует. По-моему, я Лёшке и сказала, что без этой специфики текст ничего не потеряет, в результате он всё убрал, но где-то в тексте осталось одно упоминание Трандуила :)

Ну, и «Звирьмариллион» самый первый: первая распечатка и первый печатный вариант.

MorgenS: Алекей оставил нам несколько пасхалок. Например, имена многих персонажей в «Проклятых Землях» взяты из толкиенского фандома.

Элхэ Ниэннах: Да-да, а мой ник есть в «Аллодах Онлайн»! Кто их делал, продолжил традицию и меня туда вписал, привет ему, пакостнику, от Элхэ ди Дусер.

MorgenS: Что ж, традиция продолжилась! А еще интересные истории есть?

Элхэ Ниэннах: А историю с заменой огров на людоедов знаете? Они изначально были ограми, но народ, посовещавшись, решил заменить их на людоедов. Ну, и в тексте заменили. Автозаменой. Потом долго любовались на то, как преобразилось слово "погребальный"! :D

MorgenS: Класс! Отличная история. Спасибо большое за ответы!

Борис Батыршин, Торин, БББ

Разрабатывал настольные игры, работал на телевидении. Участвовал в ролёвках, реконструкциях, наполеониках, занимался историческим фехтованием. Сейчас писатель-фантаст: https://author.today/u/cordor/works)

MorgenS: Добрый день! Расскажите немного про Алексея Свиридова. Как вы познакомились?

Борис: Познакомился я с ним году эдак в 83-м, в дружеской компании, где состояла небезызвестная Елена Власова, на тот момент Гостева). Знал его... нет, не слишком хорошо. Потом случился долгий, на несколько лет перерыв, и знакомство возобновилось уже в ролевой среде, на Московском Эгладоре.

MorgenS: Знакомы ли Вы с творчеством Алексея? Книги? Может даже игры?

Борис: Песни, конечно, в первую очередь (особо почему-то запомнилась песня, посвящённая Московскому фестивалю Молодёжи и студентов, довольно-таки ядовитая). Была ещё тогда, в середине 80-х, книга... скорее, заготовка для книги, не знаю, была ли она закончена — про экспедицию в мир Четвёртой Эпохи Средиземья — тогда мы только познакомились с Толкиеном и были буквально помешаны на его мире. Ну... его книга на тему балканской войны (вот тоже не помню названия) — это уже куда позже.

MorgenS: Про Балканы, наверное, это про цикл книг «Разорванное Небо» и «Русский вираж».

Борис: Скорее первая. Эдакая военная альтернативка ближнего прицела, про наших истребителей в Югославии.

MorgenS: Каким вы помните Алексея?

Борис: В толкиенистском сообществе он занимал весьма своеобразное положение, и там мы так и не сблизились, как это было раньше. Скорее, наоборот. Ну, так бывает...

О его игротворчестве (имеются в виду комп. игры) не знаю практически ничего, а вот на ролёвках пересекаться доводилось, и не раз... он всегда был эдаким язвительным интеллектуалом, что у многих (в том числе и у меня, увы) вызывало порой раздражение. Возможно - из-за того, что не могли дотянуться до его уровня...

В-общем, друзьями мы не были. Если уж совсем честно.

А на гитаре Лёшка всегда играл классно, причём в манере рока, а не так любимого мной тогда КСП...

MorgenS: Ваша емкая фраза вкупе с его некоторым творчеством, например, «Звирьмариллионом» создают у меня образ критика и некого бунтаря. Так ли это было?

Борис: Да, «Звирьмариллион»-то я и позабыл...

Собственно, вы всё сказали. Именно так оно и было, во всяком случае, для меня. Причём именно в ролевом сообществе это проявилось ярче всего. Опять таки — ИМХО

Что до критики... и это верно. Я тут могу судить основательнее многих, поскольку сам не раз становился мишенью для этой критики...

Что до бунтаря... у меня всегда создавалось впечатление, что он держится подальше от прямых действий, ограничиваясь словами, стихами, тусовками. Но опять же, не могу судить, поскольку в «эгладорский» период и позже судил о нём по большей части очень опосредованно. Но в итоге мнение было таково: очень талантливый и яркий человек, во многом, к сожалению, растративший себя зря. Повторюсь — могу быть неправ.

MorgenS: Спасибо за интересный рассказ!

Статуя Алексея в «Аллодах Онлайн»

Екатерина Ливанова, «Тётушка Бильбо»

Называет себя ролевым динозавром. Играет с 1990 (ХИ-1990, самые первые). Работает с текстами (редактор, корректор, собиратель, составитель и всё такое), сейчас ушла в хендмейд — работы по дереву, украшения. Играет в ролевые игры, мастерит ролевые игры, пишет стихи, поет свои и чужие песни, много лет активно участвует в фестивале «Зиланткон», есть несколько статей по ролевым играм и по истории сообщества.»

MorgenS: Добрый день! Расскажите, как вы познакомились с Алексеем?

Тётушка Бильбо: Добрый вечер. Сначала я познакомилась с аудиокассетой, которая каким-то образом доехала из Москвы в Новосибирск (где я тогда жила) в начале 1992 г. На кассете была «Орк-опера» — пародийный мини-мюзикл по мотивам "Властелина Колец" в авторском исполнении Алексея Свиридова. Очень понравилось. Очень. Ужасно смешное творение, которое я цитирую время от времени до сих пор. С другой стороны кассеты был сборник песенок Алексея, из которых часть тоже относилась к Средиземью и игровому сообществу, которое уже успело сложиться в Москве — а там эти ролевые дела начались ещё в 1980-х, и Лёха принимал в этом участие — он был в том самом клубе любителей фантастики, где играть начали году этак в 1982-м (Батыршин как раз из той же компании).

Весной того же 1992 я приехала в Москву и осталась там жить надолго. Я остановилась у товарища по ролевым играм Сергея Яковлева (Куковлева) (к сожалению, его тоже уже нет с нами), а он, как оказалось, близко дружил со Свиридовым, так что я вскоре тоже с ним познакомилась. Дальше мы с Лёхой общались довольно регулярно, хотя и не очень часто, до самого его безвременного ухода, и были добрыми друзьями.

MorgenS: Можете рассказать немного про его творчество?

Тётушка Бильбо: Из Лёхиного творчества ближе я соприкасалась в основном с песнями (кое-что из них я и сама пою). И с сатирическим самиздатным листком «Фэн Гиль Дон», который Лёха выпускал в одно лицо. Листок (одностраничная газетка) отличный, очень острый и тоже ужасно смешной, посвящён был сообществу любителей фантастики; для ролевой тусовки Лёшка выпускал листок "Твёрдая копия", состоящий из новостей, тематических анекдотов и острых замечаний.

С лёхиной компутерно-игровой деятельностью я не соприкасалась, потому что я не любитель этого дела, знаю только, что он делал «Аллодов» и что-то ещё.

А что касается книг... Мне не особо заходила лёхина крупная форма, но так вышло, что мне довелось поучаствовать в уже посмертном издании книги «Межмировая таможня» — соавторской работе Е. Власовой и А. Свиридова. К сожалению, Елена Власова заканчивала книгу уже одна, без Лёхи. А я набирала с рукописей текст, корректировала, редактировала. Книжка задорная. Планировались и продолжения, но без Лёхи уже не сложилось.

А ещё я рисовала обложку для его книги «Звирьмариллион» (пародии на "Сильмариллион" Дж. Р. Р. Толкина), и у меня сохранилась книга, вот фото. Это было самое первое издание литературного текста Свиридова на бумаге.

MorgenS: Может вспомните какие-то интересные истории? Или то, каким Алексей был в жизни?

Тётушка Бильбо: Вот честно, что-то не приходит на ум пока никаких баек. Но что могу сказать важного — Лёха был и остался лучшим сатириком ролевого движения. Его песни, шутки, пародии — с моей точки зрения, Лёху никто так и не превзошёл на этом поприще. Нам его очень сильно не хватает.

А его серьёзные песни были очень настоящими, честными и красивыми. Лёха был настоящим поэтом-бардом, способным видеть суть и облекать её в понятные и точные слова. И он умел делать подлинную поэтическую публицистику, не имеющую ничего общего с агитацией, но говорящую о важном и неочевидном. Редкая способность.

Ну а просто в жизни Лёха был очень добрым товарищем и отличным другом, кристально честным и порядочным человеком, его всегда больно задевала любая подлость, и он её не терпел. И его очень за это уважали. И сейчас нет-нет, да и всплывёт в разговоре — а что бы по этому поводу сказал Свиридов, а как был про это написал или спел? Скучаем по нему.

MorgenS: Спасибо за интересные воспоминания!

Лин Лобарёв, «Лин»

В РИ-сообществе занимался текстами, имел в девяностые прозвище «архивариус». Собирал тексты, а с появлением в доступе компьютеров (ок. 1992 г.) переводил их с рукописей в электронный вид. С 1995 года выпускал литературный альманах «Конец Эпохи», где лучшее из собранного печаталось уже на бумаге каким-никаким тиражом. После с периодического альманаха переключился на отдельные книги.

Мастерил некоторое количество игр, работал в оргкомитетах нескольких конвентов. Вне сообщества успел пять лет проработать главным редактором «Мира фантастики». Последние 10+ лет занимается историей древних «настольных» игр, недавно вышла большая книга на эту тему.

MorgenS: Добрый день! Расскажите немного о том, как познакомились с Алексеем?

Лин: Сначала я познакомился не с самим Алексеем (сложно не называть его Лёшкой, но я постараюсь), а с его творчеством. Дело в том, что ролевое сообщество в первые два десятилетия своего активного существования (условно - с конца 1980-х по начало 2010-х) было просто повернуто на собственном творчестве. Причем, повернуто в самом лучшем смысле слова: это выражалось не только в том, что все подряд сами пробовали писать и петь, но и в том, с каким жадным и восторженным вниманием относились к творчеству соседей по сообществу. Особенно это чувствовалось в самые первые годы.

В 1990 году вышла кассета толкиенистских «Песен Алой Книги» и почти сразу Алексей записал свою пародийную кассету. С юмором и сарказмом у него все было отлично, так что пародии получились точные, смешные и безжалостные. Несмотря на нерассуждающую любовь к оригиналу, пародии вызывали у слушателей полный восторг. На этих же кассетах распространялась и его же «Орк-опера» и пользовалась такой же популярностью. Тогда еще мало кто мог похвастаться собственными подобными достижениями, поэтому к человеку, создавшему такую классную штуку, заочно относились с некоторым придыханием. Какие-то из этих песен до сих пор помню наизусть, кстати.

Позже, наслушавшись на разных камерных посиделках его песен, я понял, что «на широкую публику» он исполняет едва десятую часть из них, видимо полагая, что возвышенным ролевикам не будет интересна социальная сатира или обычная лирика. И в 1994 году я почти насильно организовал ему большой, двухчасовой концерт. Зал был полон, сам Алексей тоже в итоге воодушевился и пел с удовольствием, а сохранившуюся запись через много лет оцифровали и выложили на нескольких сайтах с архивами ролевой песни.

MorgenS: Можете чуть подробнее рассказать про этот концерт? Много ли было зрителей?

Лин: Вот об этом концерте речь. Тут кстати указано, что это 93-й, и, наверное, это более достоверно.

Проходил он в ЦРМ «Хавская» (центр ролевого моделирования, кажется). Я мало что про эту организацию знаю, хотя она ОЧЕНЬ известна в ролевых кругах. Просто именно я лично с ними почти не сталкивался ни до ни после того случая. Располагались они на улице Хавская.

О числе людей не скажу, по моим воспоминаниям это был типичный школьный актовый зал и он был полон.

MorgenS: А как вы все же познакомились?

Лин: Сам момент знакомства я не помню — общение тогда происходило очень интенсивное: во-первых, формирующаяся субкультура, во-вторых юный возраст большинства участников движухи, в третьих — постсоветские реалии, когда чуть ли не каждый день приносил что-то оглушительно новое. Но понятно, что познакомил нас Серега Яковлев, один из людей-центров притяжения тех времен. А к 1993 году я уже искал малотиражную типографию для новой свиридовской пародии, на этот раз прозаической («Звирьмариллион»; пародия понятно на что) и заучивал аккорды к его песням, а Алексей записывал песню на мои стихи. При этом близкими друзьями мы, думаю, не были. Скорее, хорошими приятелями, а еще, если можно так выразиться, чувствовали себя коллегами: людьми, делающими общее любимое дело.

MorgenS: Расскажите чуть подробнее про его творчество.

Лин: Алексей, как и я, пришел в ролевое сообщество из КЛФ — клубов любителей фантастики. Таких было немало, но далеко не большинство. Поэтому мы — «не только ролевики, но и фэны» — чувствовали дополнительную общность.

Тем более, что похожих черт у сообществ хватало, да и сам Алексей как выпускал для любителей фантастики ньюслеттер «Фэн-Гиль-Дон», так же стал выпускать для ролевиков «Твёрдую копию» — с другими новостями и статьями, но в той же авторской подаче.

(Ньюслеттер — любительский новостной листок, печатавшийся на принтере тиражом в несколько десятков экземпляров, раздававшийся во время клубных встреч и рассылавшийся по почте. Самиздат, как он есть. Блогов еще не было придумано, выживали как могли.)

Наверное, именно на страницах «Твёрдой копии» можно сейчас лучше всего разглядеть характер Алексея. Это было безгранично доброжелательное внимание вроде бы к наивному и ситуационному кипению формирующейся субкультуры, а на самом деле к конкретным чувствам конкретных людей, вовлеченных в это кипение. Алексей разделял, вникал, сочувствовал, а будучи несколько старше большинства из нас, помогал — где-то советом, где-то практически, где-то просто более трезвым взглядом.

Конечно, большей частью он общался с людьми вживую, а не со страниц своего ньюслеттера: ездил на игры и конвенты, активно переписывался в FIDO и на только-только возникших форумах — и так далее…

Сейчас, через двадцать с лишним лет после его смерти я бы назвал главной его чертой именно это: внимание к людям и огромный кредит доброжелательности. Думаю, из него мог бы получиться потрясающий педагог.

MorgenS: Большое спасибо за подробную историю!

Концерт с песнями Алексея Свиридова на Зиланткон 2019. Есть также на Rutube, но качество немного хуже.

Александр Аринушкин, «Арлекин»

Работа в те годы так или иначе была связана с книгами. Сейчас администратор эзотерической школы «Нордхейм»

MorgenS: Добрый день! Расскажите пожалуйста немного об Алексее Свиридове.

Александр: С Лёшей мы познакомились где-то в начале девяностых через общих друзей, по принципу «не мир тесен, а прослойка тонка». Общались в основном в рамках тусовки в Нескучном саду, которая условно именовалась «Эгладором». Не сказать, чтобы близко прямо дружили, но как-то общались. По-моему, весной 1997-го года он меня чуть было не устроил работать на книжный склад, где работал тогда и сам, но что-то не срослось, не помню уж, почему. Человек хороший был, абсолютно не конфликтный. Из его прозы я, к сожалению, помню только пародию на Толкиена под названием «Звирьмариллион», но знаю, что у него и другие тексты были, однако — не помню.

Главное — хорошим человеком Лёшка был.

MorgenS: Спасибо за теплый отзыв!

Антонина Каковиди

В 90-х участвовала в создании ролевых игр, издавала журнал «Мое королевство», участвовала в ролевой тусовке.

MorgenS: Добрый день! Расскажите, откуда Вы знаете Алексея Свиридова? Может вспомните что-то интересное о его творчестве?

Антонина: Я его знаю в основном как автора-исполнителя песен и еще по тусовке около ролевых игр. Что он участвовал в создании компьютерных игр, я знала, но без подробностей. Мы вместе начинали выпуск журнала «Мое королевство». У нас тогда подобралась очень пестрая компания: мы с Ёвин, Никодим с Несси, Свиридов. Потом все разбежались, а журналом еще лет 10 занимались Никодим и Несси.

MorgenS: А как именно Вы с ним познакомились?

Антонина: С Лешей познакомились где-то на московской околоролевой тусовке в самом начале 90-х. Когда в районе 92 года Дядя Слава выбил помещение в библиотеке Нескучного сада, в это время Свиридов был уже известен. Псевдоним С.О.Рокдевятый появился чуть позже. Он выпускал в одиночку газетку на 1-2 листах «ФенГилДон» — про фантастику, конвенты и ролевые новости.

Собственно поэтому мы потом и сошлись с Лешей , чтоб заняться выпуском нового ролевого журнала «Мое королевство». На ХИ-95 Свиридов нам помогал мастерить — был посредником на одной из локаций. Даже написал 2 песни про это ))

У нас игре была очень замороченная экономика и другие правила, функционирование которых обеспечивали посредники :))

MorgenS: Многих интересует, откуда взялся псевдоним С. О. Рокдевятый. Может Вы знаете?

Антонина: Псеводним С.О.Рокдевятый была шутка Свиридова в ответ на Марусину песню, переделку на Канальчикову дачу про ролевую тусовку. Там была строчка «Сорок восемь это мало, вот и нету вожаков». Но я не помню, про кого там было. Возможно про то, что на ролевой тусовке 48 Сауронов (Или Гендальфов? Или кого?).

Текста или исполнения Марусиной песни не могу найти. Это была какая-то ситуативная переделка про то, что происходило на ролевой тусовке в Эльфятнике (Нескучнике) в Нескучном саду в Москве в начале 90-х. На этой тусовке сошлись люди из очень разных клубов и маленьких компаний, и одиночки. И почти в каждой компании был свой Гендальф, свой Арагон, свой Саурон. Поэтому на Эльфятнике тех лет постоянной темой шуток было это изобилие претендентов на имя персонажа. В Марусиной переделке общий смысл был, что на Канальчиковой даче собрали всех ролевиков и толкиенистов, считая их сумасшедшими, и образовалось в том числе 48 Сауронов, но «Мы не сделали скандала, нам вождя не доставало. Сорок восемь это мало, вот и нету вожаков». Кажется, первый раз Свиридов использовал псевдоним С.О.Рокдевятый, когда выпустил «Звирьмариллион» — прозаическую пародию на «Сильмариллион» Толкина. Ну типа, вот теперь 49 появился, и устроит настоящий скандал.

MorgenS: Вспомните какую-нибудь интересную историю о нем?

Антонина: Ну например Свиридов был одним из мастеров на игре «Роман плаща и шпаги». Там каждый из мастеров был писателем, писавшим о 17 веке. Свиридов мастерил в локации «Париж» и был Анной и Сержем Голон в одном лице )) А игровая валюта на полигоне была вот такой, с портретами писателей-мастеров.

MorgenS: Любопытный псевдоним.

Антонина: На самом деле, мастером-писателем Анной и Сержем Голон Свиридов стал на игре не случайно. Все 90-е он зарабатывал в том числе и литературным хулиганством. Тогда все книжные развалы были полны разными приключениями Анжелики. Леша что-то редактировал в этой серии. А потом чуть ли даже не сам написал пару романов под именем Анны и Сержа Голон, возможно в соавторстве. А издательство охотно выпустило тираж, публика охотно расхватала :)) Не помню точно как дело было, но помню, что он очень веселился от этой мистификации.

MorgenS: Спасибо за любопытные истории!

Александр Бирюков

В 90-е работал в оборонке, охране и телохране, увлекался фантастикой, боевыми искусствами, был соавтором нескольких книг Свиридова, сейчас – конструктор и дизайнер оружия. Любит чай, горы, море и кошек

MorgenS: Добрый день! Расскажите о том, как познакомились с Алексеем Свиридовым?

Александр: Немножко здесь нужно с другого человека начать. Это Всеволод Мартыненко. Писатель, художник-иллюстратор и просто замечательный друг.

Я с ним познакомился в свое время на клубе любителей фантастики московском. Все мы любили фантастику, были молодые, я был еще студентом Бауманки. Кто-то на очередном заседании рассказывал про Стругацких, а Всеволод в кулуарах какие-то свои рисунки показывал. Мне это очень понравилось, и я ему что-то из своего творчества показал, хотя я ничего кроме оружия рисовать не умею, он меня сразу потащил к себе в гости.

Так я попал в круг общения Всеволода, а у того квартира всегда была притяжением таким, знаете ли, салоном, как раньше говорили. Только салон не аристократический, а салон такой творческий. И там я, собственно, познакомился с очень многими людьми. И среди других писателей, художников, ролевиков был и Алексей.

Мы быстро нашли общий язык, подружились. Я вполне могу назвать Алексея своим другом, реально.

MorgenS: Можете вспомнить какие-то интересные истории из знакомства с Алексеем?

Александр: Не знаю, вы в курсе или нет, книги, которые он писал, он начинал писать еще в армии, во время службы на отдаленной точке в лесу. И на дежурствах было ему скучно. И он стал творить. А поскольку тогда многие были ушиблены творчеством Рональда Руэла Толкиена, его тоже это зацепило. И он там начал сочинять две из самых известных своих книг.

Первая — это «Звирьмарильон». Алексей всегда говорил, что «Властелин Колец» — это типа очень круто. Это целая эпопея, мир, герои, эмоции. А вот «Сильмарильон», генезис мира, то есть его история, его мифология, там очень много всякого разного, политики всякой, интриг некрасивых. Если там покопаться, то многие вроде белые пушистые персонажи ведут себя как последние какие-то твари.

А Алексей был очень веселый человек. Но веселье у него было часто с привкусом благородной такой злости. То есть его постоянно оскорбляло несовершенство и несправедливости мира. У него душа болела. И вот это вот генерило в нем все время такое... ну, не ехидство, а азартное и ироничное отношение к окружающему. И он написал «Звирьмарилион» — пересказ «Сильмарилиона» как бы своими словами. Вроде как парафраз «Всемирной истории, расказанной Сатириконом».

Это на самом деле получилось дико смешно, свежо, интересно и пародийно. А ведь вся ролевая тусовка зарождалась именно как толкиенистская с долей явного эскапизма, для молодежи это оказалось очень в тему. Потому что накатывалась разруха 90-х, которая бодро вышибала людей из реальной жизни, делала их лишними. И молодежь находила там какое-то свое романтическое прибежище. И многие пытались переосмыслить, продолжить творчество Толкиена, потому что мало казалось того, что у него было написано, хотелось больше. И появлялась куча всяких фанфиков, и плохих, и хороших, каких-то вбоквелов , попыток переставить все с ног на голову. И вот его эта вещь, она не затерялась, а как свежая струя просто влилась во весь поток.

Алексей тогда там подписался псевдонимом С. О. Рокдевятый.

MorgenS: Я так понял, у вас есть своя версия происхождения его псевдонима?

Александр: Был такой советский фильм. По сюжету простая девушка, красноармейка, которая воюет с беляками, ненавидит всю эту белую кость и активно отстреливает их. И уже вполне успешно отстрелила там за 40. А потом так получается, что она оказывается где-то там вроде в Каспийском регионе, на каком-то необитаемом островке, вместе с белым офицером, подраненным. И у них зарождается такая любовь-ненависть. Она его выхаживает, она его и ненавидит, и одновременно он ей нравится. А он к ней сначала относится как к дикарке, свысока, а потом понимает, что у нее своя правда. Дело молодое в общем. Ну и кончается тем, что приплывают его соратники.

И он к ним бежит, кричит - сюда, к нам!

И она, сжав зубы и взяв сердце в кулак, в него стреляет, как во врага уже, убивает, и становиться он очередной зарубкой на приклад, следующим числом. Это число и есть название фильма. Не уверен, что там было именно числительное 49… Возможно, Алексей принял именно его из-за звучности Ведь звучит же - С.О. Рокдевятый! Дело в том, что была в тусовке девушка, известная под именем Ниенна, которая писала свою апологию мира Толкиена, и которая очень ревностно относилась ко всем остальным, кто пытался, с ее точки зрения, мир мэтра извратить по своему.

То есть «49-ый!» - это как бы восклицание Ниенны, когда она пристреливает очередного извратителя вот этих вот соцветий, колец и всего мира Средиземья. Типа вот он очередной, тот самый 49-й. Иронический смысл у псевдонима, как многое у Алексея.

MorgenS: Интересная история! Так что там дальше было с произведениями Алексея времен ранней молодости?

Александр: Вторая его, самая, возможно, известная книга, это то, что он как раз писал в большую толстую тетрадку в армии и называл это «Приключение с Бегемотиком». А потом это вышло в сборнике «Пять минут за дверью», кажется. Там приключения, похождения землян из недалекого будущего в мире, который является окраиной мира Толкиена. Это планета, на которой происходит одновременно то, что происходило во «Властелине колец». А люди туда попали со своими технологиями, со своими экспедиционными интересами.

MorgenS: «Человек с железного острова»?

Александр: Да, точно! Кстати, про Алексея и армию могу рассказать пару баек.

MorgenS: С удовольствием послушаю!

Александр: Он любил вспоминать, что однажды его посадили заполнять журнал поощрений и наказаний, который всегда должен быть в воинской части. Невозможно, чтобы не было поощрений и наказаний. Это значит – нет работы с личным составом, непорядок! Вот его как человека грамотного и посадили заполнять. Он там что-то писал, сочинял. И самому себе решил записать «порицание за невосторженный образ мыслей». И очень этим гордился, такой своей прекрасной выдумкой, как всегда ироничной, пока, пролистывая более ранние записи, которые другие служивые до него оставляли, не нашел чью-то запись, когда человек объявил себе «благодарность просто так»! То есть он со своим порицанием отдыхал по сравнению с креативом того военного.

А в другой раз он от нечего делать ночью пробежался босиком вокруг казармы по окрестностям тайги, по сугробам, а когда утром вышло солнышко, эти следы подтаяли, и они выросли в размерах. И кто-то это обнаружил, поднял тревогу и всех подняли на поиски в лесу снежного человека.

И он очень опасался - не дай бог кто-то узнает, что это он натворил. Его просто задавят сослуживцы, которые по сугробам носились, ловили бигфута, за это прекрасное приключение, которое он им обеспечил.

MorgenS: Какая прелесть! Расскажите, а как начиналась ваша совместная творческая деятельность?

Александр: Однажды он ко мне пришел и спросил, мол, у тебя нет никаких сюжетов, которые можно было бы попытаться расписать? Я поискал, что в голове вертелось. И какие-то ему выложил сюжеты. Он прикинул и сказал – давай вот про это напишем. И мы с ним договорились. Я человек ленивый. И мне интересно создавать сам сеттинг, выстраивать концепцию и какие-то сцены, которые мне лично близки. Какие-то аттракционы сюжетные, моменты отдельные. И поэтому мне очень приятно и комфортно было с ним работать в паре. Он подхватывал на лету любой посыл, любую идею. И по писательской работоспособности перекрывал меня в разы.

Первую вещь, которую мы с ним стали писать и попали сразу в яблочко, это «Истребители. Разорванное небо». Это технотриллер. Меня тогда выбешивало творчество такого товарища, как Том Клэнси. А я по специальности закончил Бауманку и как раз уже работал в оборонке. И вполне себе владел вопросом. И меня просто колбасило от того, как Клэнси всегда подыгрывает одной стороне. Певец американского империализма, понимаешь! И я говорю, давай мы с тобой напишем антитезу.

Тогда в 90-е много всякого печаталось, кроме Тома Клэнси, дикого бреда. И мы решили с Алексеем написать свой технотриллер, какой надо. Страна уже была в развале буквально, и нам хотелось хоть как-то приподнять дух. Пусть хоть самим себе. И там мы описали войну на Балканах, где наши летчики-добровольцы, истребители, туда, значит, отправились защищать. И получилось, что мы как бы предсказали войну на Балканах, которая произошла через несколько лет.

MorgenS: Насколько я знаю, Алексей тоже был связан с авиацией, даже в конструкторском бюро Туполева работал, судя по его рассказам, сохранившимся в интернете.

Александр: Да, он МАИ заканчивал. А я, как упоминал уже - Бауманский. И поскольку после универа в оборонке работал, по командировкам, полигонам и аэродромам помотался и для меня это все было родным и близким, я вот это все буквально через себя пропускал. Но притом у нас с ним были и немножко различные взгляды, потому что, прямо говоря, Алексей был очень высокоэтичным. И он считал, что смерть даже одного человека, в книге описанная, слезинка ребенка — это уже страшно. А я гад такой, все время давил, что там нужны массовые сцены, жертвы, чтобы за душу брало, чтобы ужас-ужас. Вот мы с ним все время спорили на этой почве, и что-то среднее получалось.

Алексей прекрасно обращался со словом. Он делал это прям инстинктивно, был великолепным рассказчиком. Он умел талантливо именно что рассказывать историю. Я у него старался учиться этому. И, помню, как было приятно, когда я как-то умудрился написать статейку в его «Фэн-Гиль-Дон», и он как-то даже удивился, что неплохо получилось.

MorgenS: Сложно ли было писать книги в 90-х?

Александр: Непросто. Время было такое, когда вот эта вот тяжелая аура разрухи, геополитического поражения давила прям ощутимо на плечи. Ну и были моменты, когда книга выходила в продажу, и, прямо говоря, потом нас кидали. Издательство кидало.

Я как-то бродил по горам, вернулся, смотрю, они выпустили книгу, дополнительный тираж в мягкой обложке. И, молодцы такие, они там мою фамилию мелким шрифтом написали на обложке – типа «с участием такого-то». И я спрашиваю Алексея, а что это такое? Участвовал значит? Кофе что ли подносил? А он честно сказал, что ничего не смог сделать. Ты меня прости, говорит, реально. И я знаю, что он не виноват. Что это издательство придумало. Мол, он уже известен, печатался, у него много книг, а им нужно продавать тираж, а этого непонятного мы, значит, там, где-нибудь мелким шрифтом укажем. Конечно, я тут на Леху никакой грубости не затаил, то есть все понимаю, бывает. А вон на издателя - другое дело.

И, мало того, я тогда приехал в издательство насчет гонорара. А там мне лепят про дефолт - было как раз известное резкое падение рубля - типа все пропало, гонорар нихт. Вот такое бывало. Дело прошлое. Надеюсь только, что как раз тогда заболевшего Алексея у них кинуть с гонораром за допечатки совести не хватило…

Книжка эта ведь несколько переизданий даже выдержала. И она была нужна, я считаю, тогда людям. Она приподнимала дух, защищала от тогдашней тяжкой ауры и чернухи.

Однажды я приехал на рынок, который в Олимпийском был, книжный, и там кто-то продавал «Истребителей». Я говорю, дайте мне вот этих книг пачечку. Мол авторские экземпляры нужны. Хочу купить на подарки знакомым. Вот моя фотография там на задней стороне обложки. Я там молодой совсем, еще в камуфляже, берете, такой смешной. И он только посмотрел на меня, слетал на склад, притащил пачку, говорит, за такую книжку бери всю даром. Реально приятно было.

Но во многом, наверное, все-таки больше, чем моя заслуга, это заслуга Алексея. Он тоже очень любил авиацию. Прямо трепетно. И умел рассказать. Поэтому сработало.

А потом Алексей на гребне успеха первой книжки решил продолжение написать.

И предложил мне тоже участвовать. Но я честно сказал, что на фоне вот той истории с издателем, где мне показали большой красивый кукиш, не хочу с ними дела больше иметь. И просто мы с Алексеем долго обсуждали возможное продолжение, сюжет.

И он потом написал вторую часть «Русский вираж». Но книга прошла как-то краем и такого успеха не снискала.

Кстати, забавный момент. После начала реальной войны, кажется, в «Московской правде» один писака тиснул статейку про «Истребителей». До сих пор помню подзаголовок: «Авторы технотриллера, предсказавшие войну на Балканах, переключаются на женские романы – они не хотят больше сбывшихся пророчеств.» И смех и грех…

MorgenS: А что было дальше?

Александр: А дальше через какое-то время Алексей опять сказал, что давай че-нибудь мы с тобой еще напишем. У меня была идея, хотелось в жанре постмодерна и смешения стилей высказать, что я думаю об оружии как онтологической категории. И мы с ним ее выстроили более-менее окончательно в новый сюжет. Тот, который уже сильно позже вырос в «Возвращение с края ночи». А тогда мы написали где-то первую часть, половину. И Алексей заболел тяжело. Это был уже конец 90-х.

Он везде и во всем был очень талантлив. Был известен как бард и как ролевик, был известным фидошником. Он любил женщин. Они любили его. Потому что обаяние у Лешки зашкаливало. Тем более, по психотипу - этик. И очень здорово разбирался в отношениях между людьми. Буквально влет. Я на него смотрел и всегда прям поражался и по-хорошему завидовал. Он в любом коллективе был душой компании. Ум и талант выделяли его среди других.

Поэтому, когда он заболел, я, знаете, честно, все время был уверен, что столько людей хочет, чтобы он выздоровел, и что потому не может что-то плохого случиться. Так многие желали ему добра. Но, тем не менее, мир вокруг нас очень несовершенен. И это Алексея всегда искренне напрягало. И, наверное, это тоже повлияло на факт болезни. Эта внутренняя негармония с окружающим давила на него очень сильно. Он смотрел на все это, видел ярче других, ему хотелось, чтобы было иначе, было правильно. И между людьми, и в стране, и в мире, и вообще.

А сколько людей приехало на его похороны тогда, это просто было невероятно. Как будто какую-то реальную звезду провожали люди. А когда на поминках включили его песни, я просто ушел тогда, не смог.

Ну, не смог…

А эта вот незаконченная наша книга, хоть даже и была напечатана в таком отрывочном виде под другим названием и фамилией одного Алексея, она как бы повисла таким, ну, как сказать, долгом памяти друга. Я никак не мог заставить себя за нее взяться, потому что все время казалось, что без Алексея, без его веселой умной иронии, его искусства рассказчика ничего не получится. Или получится ерунда. Но нашлись люди, друзья, которым тоже память Алексея была не безразлична. Это Всеволод Мартыненко. Он ее проиллюстрировал. Причем именно так, как это должно быть. А еще один друг Алексея Глеб Сердитый стал вдохновителем и третьим соавтором. Книгу мы назвали «Возвращение с края ночи», пытаясь сделать ее своеобразным символом нашей памяти об Алексее. Она вышла в издательстве «Форум».

И я бы еще хотел одну книжку Алексея упомянуть. «Крутой герой» называется. Великолепная совершенно вещь. Своего рода пародия литературная. Потому что вот этот жанр ироничный, это было прям вот Алексея. И там описаны приключения литературных героев, которые в своих мирах там живут. И когда автор начинает о них думать и загонять их на сюжет, им приходится уже действовать так, как автор требует. А так они там в этом мире пытаются жить. И, понятное дело, погибать-то не хотят, если автор их куда-то загнал. А автору же нужно для драматизма кого-то там грохнуть, кого-то замучить. И они придумали такую глушилку, такой агрегат, который при включении заставляет автора отвлечься. То есть он идет себе чайку там заварить, в магазин. И они могут в это время как-то выкрутиться из этой ситуации, что-то такое сделать.

MorgenS: Виктор Сурков вспоминал, что, когда они работали вместе в «Нивале», у Алексея всегда было 3 выходных в неделю, потому что он их брал для того, чтобы, как он выражался, книги писать. Я так понимаю, что он все равно, даже там работая, продолжал параллельно еще вот это вот хобби.

Александр: Он никак расстаться с ним не мог. Да он даже когда в больнице лежал уже на химии, он ухитрялся не просто что-то там писать, а в тех же фидошных форумах поэтических участвовать в разных, челленджах. То есть кто-то, допустим, бросал какую-нибудь строку, и нужно было ее продолжить, развить. Он там прям такие тексты писал, такие поэмы.

Я думаю, вполне мог бы сочинять рэп, если бы захотел.

MorgenS: Но он был рокером?

Александр: Ну, как рокером? По тем временам да. Он на Арбате, собственно, в свое время бедным инженером-студентом играл на гитаре, причем даже свои песни, и ему люди кидали денежку. И, собственно, там он познакомился со своей женой, насколько я знаю. Она тогда по Арбату гуляла и услышала выступление такого замечательного молодого человека.

MorgenS: Вы наверняка застали тот момент, когда Алексей пошел работать в «Нивал» писать сюжеты для игр. Как так вышло? Из авиации и в игры.

Александр: Я особо подробностей не знаю, могу только сказать, что он действительно всегда был готов учиться и расти над собой. То есть вообще без вопросов. А тогда было такое время, что игроделие, оно начиналось только, все как бы пытались найти себя, даже мне там в какой-то момент предлагали что-то там сочинить, какой-то сценарий, потому что нужны были люди, которые могут хоть что сказать.

И, собственно, Алексей, ему было интересно это, во-первых, как новый способ приложения творчества, именно реального приложения, а, во-вторых, ему нужно было семью кормить, между прочим, ребенок уже был. И вот пришлось уйти из авиации, книжками-то особо не прокормишься, то есть он еще и торговал книгами тогда. И меня тоже к этому делу подвязал, мы ездили, торговали, приходилось разным заниматься.

А писать сценарии — это было его, быть создателем миров, как и любому писателю, особенно такого уровня, как Алексей. Вы представьте себе, вот рядом с вами человек, он обычный, да, но он может создавать миры. Причем, когда в игроделии, то эти миры можно почти что руками пощупать, можно туда погрузиться вообще. То есть, это новый уровень для него был. Прочувствуйте это.

А «Нивал»... Я знаю, что «Нивал» ему помогал. Очень даже неплохо помогал. Его не бросили, когда случилось несчастье.

MorgenS: Большое спасибо за очень подробные и красочные воспоминания!

Александр: Вам спасибо, что эту тему подняли вообще в память Алексея. Про таких людей нужно помнить. Я в конце еще добавлю, может повторюсь, что он был из тех людей, действительно, после ухода которых мир становится беднее. Ему же лет то было! Сколько бы он еще мог всего сделать!

Всеволод Мартыненко

Изначально художник-иллюстратор, затем концепт-артист компьютерных игр от Аллодов до WoT и «Смуты», и наконец писатель фэнтэзи и переводчик военно-исторической литературы. Фэн и ролевик, участник не столько игр, сколько конвентов.

Фото 2005 г.

MorgenS: Добрый день! Расскажите, как Вы познакомились с Алексеем и его творчеством?

Всеволод: Познакомился с Алексеем я то ли в 1990-ом, то ли в 1991-ом году, точнее тридцать с лишним лет спустя не скажу, но раньше я сам в толкин-фэндоме не присутствовал. Да и казалось, что он был всегда и будет всегда, хотя на самом деле на общение нам был отпущен едва десяток лет, до его смерти в 2002г. Что было раньше — знакомство или его песни, тоже не скажу, потому что присутствие Алексея и его песни были совершенно неразделимы. Они появлялись при нас, его друзьях, мы были первыми слушателями, а иногда и героями песен.

MorgenS: Каким Вы помните Алексея? И как его творчество повлияло на Вас?

Всеволод: Сопротивляться обаянию Алексея было совершенно невозможно, он покорял и захватывал внимание любой компании, любой аудитории с первых слов. Чувство юмора и вкуса в совершенно безумные девяностые позволяли ему не замараться и встать чуть в стороне от всего, что тогда творилось. Но это не было бегством от реальности, Алексей всегда отличался трезвым взглядом на происходящее, никогда при этом не переходившим в пессимизм или мизантропию. Не страдая поверхностностью, как казалось по легкости общения, всю свою глубину, как человека, он раскрывал не всем и не сразу.

Лучше всего понять Свиридова помогали его книги, в которые вмещалось куда больше, чем в краткую и броскую форму песен. Одновременно занимательные и точные, они надежно захватывали внимание с первой до последней строчки. При всей четкой узнаваемости элементов популярных фэндомов они всегда складывались в оригинальный, новый узор. То же было и с историческими прототипами действующих сил и событий, умело встроенными в собственную картину мира. Мне повезло иллюстрировать лишь одну его книгу, для чего вчитываться в текст очень внимательно, и это того стоило.

Однако ни одна книга или песня Алексея не проходила мимо нас, его друзей, и всегда получала восторженную оценку. Увы, издатели были не столь заинтересованы в его текстах, поэтому развитие, завершение и публикацию получали не все из них. Это, увы, было главной бедой Свиридова — недооцененность. Он не смог реализовать свое призвание как авиаконструктор из-за разрушительных перемен в стране, показал лишь малую долю того, что мог, как писатель и имел лишь локальную аудиторию в рамках одной субкультуры как автор-исполнитель.

Это казалось совсем незаметным из-за уже помянутой легкости общения, но ранило его непрерывно и глубоко. Привязанность друзей, беспредельный успех среди женщин и не менее приключенческая, чем творчество, семейная жизнь не искупали его потерь. Немного наладившимся показалось признание способностей Алексея в разработке компьютерных игр, но здоровье его было уже подточено. Долго удачный период работы в фирме «Нивал» не продлился, и летом 2001г болезнь заявила о себе.

Всю жизнь буду благодарен Алексею за то, что именно он привел меня в «Нивал» и шире, в индустрию разработки игр, определив всю мою дальнейшую жизнь и заметное ее улучшение. Да и просто атмосфера в тогдашнем игропроме была потрясающая, и он делал ее еще интереснее и ярче. Огромный игровой опыт, знакомство с разнообразными людьми и ситуациями помогало Алексею строить для игр совершенно фантастические и притом одновременно жизненные сценарии. Да и просто одним своим присутствием он оживлял все вокруг себя, налаживая общение и поднимая настроение окружающим.

Мне тоже перепало от этой способности, после безысходной гонки за заказами стабильная и интересная работа в окружении заинтересованных и увлеченных ей людей буквально спасла. За пару лет придя в себя после бешеной гонки девяностых, в июне 2001 года я впервые предложил ему пойти куда-нибудь, посидеть за кружкой пива и услышал в ответ -- «Нет, мне надо сегодня в поликлинику на обследование, что-то нехорошо мне стало»... И это было начало годичной борьбы за жизнь, в которой казалось, Алексей вот-вот победит, такой сильный, такой жизнелюбивый и позитивно настроенный...

Мы не забывали друга, при всякой возможности приезжая к нему в больницу, радуясь каждой минуте общения и горюя от признаков ухудшения состояия. Первым узнал о его смерти Александр Бирюков, позвонив его жене, чтобы обговорить очередной такой визит. А дальше было кладбище, похороны, поминки... Которые все равно не могли утвердить понимание того, что Алексея больше нет. Мы привыкали к этому долго и трудно, и наверно, до сих пор как следует не допустили до себя мысль, что он больше не с нами...

Прости, Леш, что я рассказал это все о тебе, таком живом, и все же уже два десятка лет, как ушедшем из нашей жизни, суконным языком пережившего тебя старика. Ты всегда был, есть и будешь достоин куда лучшей памяти и известности, чем те, что тебе достались...

MorgenS: Большое спасибо за теплые воспоминания об Алексее!

Концерт Алексея в Самаре (предположительно 2000 год)

Заключение

На этом моменте, дождавшись последних ответов от тех, кто согласился поучаствовать в подготовке материала, я наконец смог откинуться в кресле и оценить получившееся интервью, попытаться осознать итоговую картину. Заткнул виртуальный карандаш за переплет виртуального блокнота и еще раз перечитал все, что записывал и сводил воедино несколько недель.

Говорят, что мы — это то, что о нас помнят другие, образ в сознании тех, кто нас окружает. И надеюсь, в этой статье получилось нарисовать достаточно понятный образ Алексея со слов его знакомых. Человека, который сделал так много для того, чтобы игроки полюбили «Аллоды» и «Проклятые Земли». И ушедшего так рано, что мы не успели узнать его лучше.

Алексей навсегда остался для поклонников игр «Нивала» таинственным и почти мистическим рассказчиком, пусть не создавшим саму серию «Аллоды», но вдохнувшим в нее жизнь. Он сделал серию такой, какой мы запомнили ее. Придумал живых и интересных героев, рассказал увлекательные и порой каррикатурные истории, небанальные и остающиеся в памяти.

В свое время я читал несколько книг Алексея, слышал его песни. Но никакого полноценного образа у меня в голове не складывалось. В конце концов, очень сложно сформировать представление о ком-то лишь по его творчеству. Надеюсь, эта статья поможет другим в достижении этой цели, а главное — внесет свой вклад в сохранение памяти об Алексее Свиридове, человеке, который дал серии «Аллоды» так много за то очень короткое время, что успел ей посвятить.

P.S. Если вас заинтересовало творчество Алексея, в статье есть ссылки на его песни, рассказы. От себя могу порекомендовать прочитать рассказы «Новая компьютерная игра», «Исповедь маленького бога». А если возникнет желание почитать книги Алексея, то на fantlab.ru есть, кажется, исчерпывающий список его произведений.